Октавиан мог проиграть: Как изменился бы мир, если бы Антоний и Клеопатра победили?
В 30 году до н.э. Марк Антоний и царица Клеопатра VII покончили с собой после поражения от сил Октавиана в гражданской войне.
Но что, если бы Антоний и Клеопатра одержали верх над Октавианом, будущим первым императором Рима? Стали бы они правителями Вечного города? И как тогда повернулась бы мировая история?
Мы обратились к нескольким экспертам, которые представили различные сценарии возможного развития событий в случае победы Антония и Клеопатры.
Предыстория конфликта
Для начала стоит понять, что привело к войне. После убийства Юлия Цезаря в 44 году до н.э. за власть боролись три основные силы: Октавиан (внучатый племянник Цезаря, его приёмный сын и наследник), Марк Антоний (один из генералов Цезаря) и сенаторы Брут с Кассием. Однако сенаторы вскоре потерпели поражение и покончили с собой.
До своей смерти Цезарь состоял в связи с Клеопатрой VII, правительницей Египта. У них был сын Цезарион, хотя сам Цезарь никогда официально не признавал его. После смерти диктатора Клеопатра и Антоний стали парой и родили троих детей, хотя, вероятно, не заключали официального брака.
В это время действовало непростое соглашение о разделе власти между Октавианом, который базировался в Риме, и Антонием, обосновавшимся в Александрии. Однако в 32 году до н.э. между ними вспыхнула гражданская война за контроль над Римом и его территориями.
Переломным моментом стала битва при Акциуме 2 сентября 31 года до н.э., где флот Антония и Клеопатры был разгромлен, а Октавиан установил контроль над Средиземным морем. Последующие сухопутные сражения не смогли исправить положение, и в 30 году до н.э. Антоний и Клеопатра покончили с собой. Египет был превращён в римскую провинцию, а в 27 году до н.э. сенат даровал Октавиану титул «Август», и он стал первым императором.
Но что могло случиться, если бы победа осталась за влюблёнными?
Сценарий 1: Власть Клеопатры ограничена Египтом
По мнению экспертов, существует широкий спектр возможностей в этом альтернативном сценарии. Одна из них заключается в том, что влияние Клеопатры ограничилось бы Египтом и частью Ближнего Востока. Некоторые учёные полагают, что ей было бы крайне трудно играть значимую роль в Риме.
«Я не вижу для Клеопатры места в Риме, — отметил Джеффри Татум, профессор антиковедения Веллингтонского университета (Новая Зеландия). — Пропаганда сторонников Октавиана успешно демонизировала её образ».
С ним согласен Ли Фратантуоно, профессор древней истории Ирландского национального университета в Мейнуте. Он подчеркнул, что Клеопатра, египетская правительница македонского происхождения, не была бы принята римским народом. «Её присутствие рядом с Антонием пробуждало в Италии патриотические чувства, и вряд ли Антоний мог бы добиться долгосрочного успеха в центральном и западном Средиземноморье, если бы она оставалась на виду».
Антоний имел сыновей и пасынков от предыдущих браков и мог бы попытаться продвинуть их к власти в Риме вместо себя. «У Антония было то, чего не было у Октавиана, — изобилие детей и пасынков, особенно мужского пола, которых он мог использовать», — добавила Джейн Дрейкотт, преподаватель антиковедения Университета Глазго.
Вместе с детьми пара могла бы сосредоточиться на Египте и Ближнем Востоке, где Риму противостояла мощная Парфянская империя (на территории современного Ирана). Антоний, возможно, предпочёл бы сражаться с ними, а не управлять непосредственно Римом.
Сценарий 2: Клеопатра — царица Рима?
Другая возможность, несмотря на сопротивление, — Клеопатра всё же пришла бы к власти в Риме, правя совместно с Антонием, который стал бы императором, считает Пруденс Джонс, профессор антиковедения Университета Монклер (Нью-Джерси).
В таком случае «мы могли бы увидеть большее равновесие между восточной и западной частями Римской империи», — отмечает Джонс, учитывая важность Египта для восточных территорий. «Если бы власть была более сбалансирована, а не сконцентрирована в Риме, европейская история могла бы выглядеть совершенно иначе. Западная Европа, возможно, дольше оставалась бы сельской, с меньшей степенью романизации, особенно в Галлии и Британии, если бы больше ресурсов направлялось на восток. Греческая культура оказала бы большее влияние на всю Европу, возможно, романских языков стало бы меньше, а современных языков, родственных греческому, — больше».
Египет мог бы «сохранить определённую независимость и функционировать как царство-клиент», — говорит Джонс. Возможно, Антоний избежал бы такой степени централизации управления империей, какую осуществил Октавиан. «Мы не можем предполагать, что у Антония было бы такое же желание и умение выстраивать бюрократию, как у Октавиана. При меньшем центральном контроле Римская империя могла бы стать скорее греко-римско-египетской конфедерацией».
Сценарий 3: Возвращение власти сенату?
Ещё одна версия: вместо того чтобы пытаться контролировать Рим лично или через своих сыновей, Антоний мог бы вернуть город и часть его территорий под управление сената, сохранив республиканский строй, полагает Джеффри Татум.
Вполне вероятно, что «он вернул бы республику сенату и народным собраниям, — пишет Татум в своей книге. — Наслаждаясь своим богатством и престижем на расстоянии, возможно, даже из Александрии, он мог бы оказывать влияние, не доминируя в делах и не меняя фундаментальную природу республики». В таком случае, Римская империя в привычном нам понимании могла бы никогда не возникнуть. Вместо единой автократической державы, определившей развитие Запада, мир получил бы другую геополитическую конфигурацию: мощную эллинистическую монархию на Востоке во главе с династией Птолемеев-Антониев и Римскую республику на Западе, балансирующую между олигархией и военным протекторатом. Это, в свою очередь, могло кардинально изменить исторические траектории христианства, которое зарождалось в римской провинции, и замедлить или перенаправить экспансию «римского мира» (Pax Romana) вглубь Европы.
